Неточные совпадения
Он
чувствовал, что в
глубине его души что-то устанавливалось, умерялось и укладывалось.
Но в
глубине своей души, чем старше он становился и чем ближе узнавал своего брата, тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он
чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни выбрать один и желать этого одного.
— Нет, разорву, разорву! — вскрикнула она, вскакивая и удерживая слезы. И она подошла к письменному столу, чтобы написать ему другое письмо. Но она в
глубине души своей уже
чувствовала, что она не в силах будет ничего разорвать, не в силах будет выйти из этого прежнего положения, как оно ни ложно и ни бесчестно.
Не всегда легко было отвечать на ее вопросы. Клим
чувствовал, что за ними скрыто желание поймать его на противоречиях и еще что-то, тоже спрятанное в
глубине темных зрачков, в цепком изучающем взгляде.
Загнали во двор старика, продавца красных воздушных пузырей, огромная гроздь их колебалась над его головой; потом вошел прилично одетый человек, с подвязанной черным платком щекою; очень сконфуженный, он, ни на кого не глядя, скрылся в
глубине двора, за углом дома. Клим понял его, он тоже
чувствовал себя сконфуженно и глупо. Он стоял в тени, за грудой ящиков со стеклами для ламп, и слушал ленивенькую беседу полицейских с карманником.
— Все — программы, спор о программах, а надобно искать пути к последней свободе. Надо спасать себя от разрушающих влияний бытия, погружаться в
глубину космического разума, устроителя вселенной. Бог или дьявол — этот разум, я — не решаю; но я
чувствую, что он — не число, не вес и мера, нет, нет! Я знаю, что только в макрокосме человек обретет действительную ценность своего «я», а не в микрокосме, не среди вещей, явлений, условий, которые он сам создал и создает…
Нехлюдов же, не говоря о досаде, которую он испытывал за то, что зять вмешивался в его дела с землею (в
глубине души он
чувствовал, что зять и сестра и их дети, как наследники его, имеют на это право), негодовал в душе на то, что этот ограниченный человек с полною уверенностью и спокойствием продолжал считать правильным и законным то дело, которое представлялось теперь Нехлюдову несомненно безумными преступным.
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов
почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В
глубине души он
чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно смотреть в глаза людям, а между тем он по привычке с обычными, самоуверенными движениями, вошел на возвышение и сел на свое место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
А между тем в
глубине своей души он уже
чувствовал всю жестокость, подлость, низость не только этого своего поступка, но всей своей праздной, развратной, жестокой и самодовольной жизни, и та страшная завеса, которая каким-то чудом всё это время, все эти 12 лет скрывала от него и это его преступление и всю его последующую жизнь, уже колебалась, и он урывками уже заглядывал за нее.
Высококультурный человек, проживающий в центрах, должен и может
чувствовать себя не менее народным человеком, чем мужик где-то в
глубине России.
И каждый русский человек должен был бы
чувствовать себя и сознавать себя народом и в
глубине своей ощутить народную стихию и народную жизнь.
Глядя кругом, слушая, вспоминая, я вдруг
почувствовал тайное беспокойство на сердце… поднял глаза к небу — но и в небе не было покоя: испещренное звездами, оно все шевелилось, двигалось, содрогалось; я склонился к реке… но и там, и в этой темной, холодной
глубине, тоже колыхались, дрожали звезды; тревожное оживление мне чудилось повсюду — и тревога росла во мне самом.
Он не поверхностно изучал, но не
чувствовал потребности переходить известную
глубину, за которой и оканчивается все светлое и которая, в сущности, представляет своего рода выход из действительности.
Я ни от чего не
чувствовал полного удовлетворения, в
глубине считая его греховным.
Все это я скорее
чувствовал в
глубине души, как спутанный комок ощущений, чем сознавал в таком оформленном виде.
Лена засмеялась и подарила меня взглядом, каким обыкновенно поощряла мои удачные шаги или изречения. Но у меня что-то слегка защемило в
глубине совести. Инстинктивно я
почувствовал, что говорю не свое, что, в сущности, этот медвежеватый мальчик, так своеобразно избавившийся от мучительного принуждения к танцам, к которым он не способен, и так мало обращавший внимания на наше мнение (в том числе и на мнение Лены), мне положительно нравится и даже внушает невольное уважение…
Пусть умственно сравнивают Христа с Буддой, Сократом или Магометом, все же в
глубине чувствуют, что это не то, что с пришествием Христа изменился космический состав мира, что вошла в мир сила не от мира сего, что трансцендентное стало имманентным.
В эту минуту блестящий метеор, сорвавшись откуда-то из
глубины темной лазури, пронесся яркою полосой по небу, оставив за собой фосфорический след, угасший медленно и незаметно. Все подняли глаза. Мать, сидевшая об руку с Петриком,
почувствовала, как он встрепенулся и вздрогнул.
Он сжал ее маленькую руку в своей. Ему казалось странным, что ее тихое ответное пожатие так непохоже на прежние: слабое движение ее маленьких пальцев отражалось теперь в
глубине его сердца. Вообще, кроме прежней Эвелины, друга его детства, теперь он
чувствовал в ней еще какую-то другую, новую девушку. Сам он показался себе могучим и сильным, а она представилась плачущей и слабой. Тогда, под влиянием глубокой нежности, он привлек ее одною рукой, а другою стал гладить ее шелковистые волосы.
Но Островский вводит нас в самую
глубину этого семейства, заставляет присутствовать при самых интимных сценах, и мы не только понимаем, мы скорбно
чувствуем сердцем, что тут не может быть иных отношений, как основанных на обмане и хитрости, с одной стороны, при диком и бессовестном деспотизме, с другой.
— Много успел со времени разлуки нашей передумать об этих днях, — вижу беспристрастно все происшедшее,
чувствую в
глубине сердца многое дурное, худое, которое не могу себе простить, но какая-то необыкновенная сила покорила, увлекала меня и заглушала обыкновенную мою рассудительность, так что едва ли какое-нибудь сомнение — весьма естественное — приходило на мысль и отклоняло от участия в действии, которое даже я не взял на себя труда совершенно узнать, не только по важности его обдумать.
Павел вскоре после того ушел к Неведомову, чтоб узнать от того, зачем он едет к Троице, и чтоб поговорить с ним о собственных чувствованиях и отношениях к m-me Фатеевой. В
глубине души он все-таки
чувствовал себя не совсем правым против нее.
Мари и Вихров оба вспыхнули, и герой мой в первый еще раз в жизни
почувствовал, или даже понял возможность чувства ревности любимой женщины к мужу. Он поспешил уехать, но в воображении его ему невольно стали представляться сцены, возмущающие его до
глубины души и унижающие женщину бог знает до чего, а между тем весьма возможные и почти неотклонимые для бедной жертвы!
Она часто замечала во всех людях из города что-то детское и снисходительно усмехалась, но ее трогала и радостно удивляла их вера,
глубину которой она
чувствовала все яснее, ее ласкали и грели их мечты о торжестве справедливости, — слушая их, она невольно вздыхала в неведомой печали. Но особенно трогала ее их простота и красивая, щедрая небрежность к самим себе.
Ей казалось, что все готовы понять ее, поверить ей, и она хотела, торопилась сказать людям все, что знала, все мысли, силу которых
чувствовала. Они легко всплывали из
глубины ее сердца и слагались в песню, но она с обидою
чувствовала, что ей не хватает голоса, хрипит он, вздрагивает, рвется.
Я даже
чувствовал, как из
глубины души во мне подымается вся горечь презрения, но я инстинктивно защищал мою привязанность от этой горькой примеси, не давая им слиться.
Узнав от Марии Васильевны про поступок молодого Смоковникова, Введенский не мог не
почувствовать удовольствия, найдя в этом случае подтверждение своих предположений о безнравственности людей, лишенных руководства церкви, и решил воспользоваться этим случаем, как он старался себя уверить, для показания той опасности, которая угрожает всем отступающим от церкви, — в
глубине же души для того, чтобы отомстить гордому и самоуверенному атеисту.
И пусть те, которые
чувствуют себя прегрешившими, из
глубины сердец воскликнут: пардоне! — и затем пусть вновь на здоровье прегрешают!
Я
чувствую, как сердце ваше обливается кровью при мысли, что муж ваш на днях еще в одном прении напорол такую чепуху, которая окончательно обнаружила всю
глубину его умственных неспособностей, и вам вряд ли удастся удержать тот великолепный пост, на котором вам так удобно.
— И это так, но я сказал, что неиспорченное сердце, — возразил ей муж, — ибо многими за голос сердца принимается не нравственная потребность справедливости и любви, а скорей пожелания телесные, тщеславные, гневные, эгоистические, говоря о которых, мы, пожалуй, можем убедить других; но ими никогда нельзя убедить самого себя, потому что в
глубине нашей совести мы непременно будем
чувствовать, что это не то, нехорошо, ненравственно.
Он был смущен и тяжело обеспокоен ее сегодняшним напряженным молчанием, и, хотя она ссылалась на головную боль от морской болезни, он
чувствовал за ее словами какое-то горе или тайну. Днем он не приставал к ней с расспросами, думая, что время само покажет и объяснит. Но и теперь, когда он не перешел еще от сна к пошлой мудрости жизни, он безошибочно, где-то в самых темных
глубинах души,
почувствовал, что сейчас произойдет нечто грубое, страшное, не повторяющееся никогда вторично в жизни.
Еще не качало, но Елена, которая не успела пообедать в городе и рассчитывала поесть на пароходе, вдруг
почувствовала, что потеряла аппетит. Тогда она спустилась вниз, в
глубину каютных отделений, и попросила у горничной дать ей койку. Оказалось, однако, что все места заняты. Краснея от стыда за себя и за другого человека, она вынула из портмоне рубль и неловко протянула его горничной. Та отказалась.
Матвей Дышло говорил всегда мало, но часто думал про себя такое, что никак не мог бы рассказать словами. И никогда еще в его голове не было столько мыслей, смутных и неясных, как эти облака и эти волны, — и таких же глубоких и непонятных, как это море. Мысли эти рождались и падали в его голове, и он не мог бы, да и не старался их вспомнить, но
чувствовал ясно, что от этих мыслей что-то колышется и волнуется в самой
глубине его души, и он не мог бы сказать, что это такое…
Конечно, Лозинский не мог бы рассказать все это такими словами, но он
чувствовал испуг перед тайной морской
глубины.
То, что его глаз смотрел в тайну морской
глубины и что он
чувствовал ее в душе и думал о ней и об этих чужих людях, и о себе, когда он приедет к ним, — все это делало его как будто другим человеком.
Бутлер был тут же. Он старался видеть и в этом военную поэзию, но в
глубине души ему жалко было Ивана Матвеевича, но остановить его не было никакой возможности. И Бутлер,
чувствуя хмель в голове, потихоньку вышел и пошел домой.
Она
чувствовала, что испугала Алексея Степаныча, каялась в своей вине и в то же время сознавалась в
глубине своей души, что способна провиниться опять.
Огромной мерой отпущены пространство и
глубина, которую, постепенно начав
чувствовать, видишь под собой без помощи глаз.
То покрытый плотною, кудрявою чащей орешника или молодого дубняка, то спускаясь к воде ярко-зелеными, закругленными, как купол, холмами, то исполосованный пашнями наподобие шахматной доски, берег этот перерезывается иногда пропастями,
глубина которых дает еще сильнее
чувствовать подъем хребта над поверхностью реки.
— Не понимаете? — с усмешкой посмотрев на Тараса, спросил Фома. — Ну… скажем так: едет человек в лодке по реке… Лодка, может быть, хорошая, а под ней все-таки
глубина… Лодка — крепкая… но ежели человек
глубину эту темную под собой
почувствует… никакая лодка его не спасет…
— Еще бы!.. — согласилась Елена, хотя в
глубине совести своей и продолжала
чувствовать неловкость от того, что принуждена была выдумывать и обманывать.
В
глубине души я с первых же недель
почувствовал, что я попался, что вышло не то, чего я ожидал, что женитьба не только не счастье, но нечто очень тяжелое, но я, как и все, не хотел признаться себе (я бы не признался себе и теперь, если бы не конец) и скрывал не только от других, но от себя.
Все, что я читал прежде, все, что узнавал с такой наивной радостью, все свои и чужие материалистические мысли о мире, о людях, о себе самом, все это проходило через освещенную полосу, и по мере того, как мысли и образы приходили, вспыхивали и уступали место другим, — я
чувствовал, что из-за них подымается все яснее, выступает все ближе то серое, ужасно безжизненное или ужасно живое, что лежало в
глубине всех моих представлений и чего я так боялся.
Самая
глубина ее взгляда скорей говорила об лукавстве, затаенности и терпеливости, чем о нежности и деликатности натуры, способной глубоко
чувствовать.
Мутные и огромные волны хлестали через нас и окачивали с головой; по несчастью, Борисов, идя впереди, сбился с того броду, по которому прошел два раза, и попал на более глубокое место; вдруг он нырнул в воду, лошадь моя поплыла, и Евсеич отстал от меня; тут-то я
почувствовал такой страх близкой смерти, которого я не забыл до сих пор; каждую минуту я готов был лишиться чувств и едва не захлебнулся; по счастью,
глубина продолжалась не более двух или трех сажен.
После разговора с Лаевским Самойленко все время от утра до обеда, несмотря на прекраснейшее настроение,
чувствовал в
глубине души некоторую тяжесть; ему было жаль Лаевского и хотелось помочь ему. Выпив перед супом рюмку водки, он вздохнул и сказал...
В шуме родной реки есть что-то схожее с колыбельной песнью, с рассказами старой няни; Вадим это
чувствовал, и память его невольно переселилась в прошедшее, как в дом, который некогда был нашим, и где теперь мы должны пировать под именем гостя; на дне этого удовольствия шевелится неизъяснимая грусть, как ядовитый крокодил в
глубине чистого, прозрачного американского колодца.
Я усердно тру щеткой руки, искоса взглядываю на нее: не смеется ли? Но на лице у нее искреннее выражение горделивого удовольствия. Сердце мое полно радости. Я гляжу на кровавый и белый беспорядок кругом, на красную воду в тазу и
чувствую себя победителем. Но в
глубине где-то шевелится червяк сомнения.
Был ли обманут герой наш первым движением неблагопристойного врага своего, или так, не нашелся, или
почувствовал и сознал в
глубине души своей всю степень своей беззащитности, — трудно сказать.
И в ту же секунду Ваня Андруцаки
почувствовал, что огромная живая тяжесть, вздрагивая и сопротивляясь, повисла у него на натянувшемся вкось перемете, в самой
глубине моря. Когда же, позднее, наклонившись за борт, он увидел под водой и все длинное, серебряное, волнующееся, рябящее тело чудовища, он не удержался и, обернувшись назад к артели, прошептал с сияющими от восторга глазами...